Воспоминания Гаврилюка И.П.
И.П. Гаврилюк, доктор физ.-мат. наук,
профессор, University f Cooperative Education,
Berufsakademie Eisenach,
Staatliche Studienakademie Thueringen
Мои встречи с Александром Андреевичем Самарским
«Воспоминания – это единственный рай,
Из которого человек не может быть изгнан.»
Jean Paul
Мое научное генеалогическое дерево начинается с моего «научного отца» (в Германии так и говорят -- Doktorvater) Владимира Леонидовича Макарова и на следующем уровне вверх по этому дереву находится Александр Андреевич Самарский. Таким образом, Александр Андреевич приходится мне «научным дедушкой».
Фамилию Самарский я услышал впервые в мои студенческие годы на лекциях по математической физике, когда учебник А.Н.Тихонова и А.А. Самарского был стандартным для математиков и физиков. А увидел я Александра Андреевича впервые во время одного из его докладов в Институте Кибернетики АН УССР в Киеве в 70-е годы прошлого столетия, где в частности была представлена его книга «Введение в теорию разностных схем». Я был уже ассистентом факультета кибернетики Киевского госуниверситета и работал над диссертацией, которая начиналась тоже с разностных схем. Поэтому понятно, что когда В. Л. Макаров меня ему представлял, я чувствовал примерно то, что чувствует первоклассник во время первой переклички.
После этого я виделся с Александром Андреевичем в каждый его приезд в Киев и, иногда , сопровождал его на разные доклады и встречи. Каждый раз я открывал всё новые и новые его грани как человека, учёного и учителя.
На меня сразу произвела неизгладимое впечатление широта его кругозора, его интересов и знаний из самых различных областей науки и жизни. Всё это было обрамлено простой и непринужденной манерой общения, нескрываемым интересом к собеседнику. Он свободно обсуждал самые разные «большие» темы, но при этом был очень внимательным к так называемым «мелочам».
Где-то в начале 80-х годов я помогал Александру Андреевичу, Владимиру Леонидовичу и Райчо Лазарову в подготовке их книги «Разностные схемы для дифференциальных уравнений с обобщенными решениями». Так как Владимир Леонидович очень был загружен административной работой, то мне часто приходилось бывать в Москве, чтобы результаты наших с ним дискуссий по книге обсудить с Александром Андреевичем и с Райчо. Александр Андреевич взвешивал каждое слово, каждую формулу, другими словами, каждую «мелочь» и часто загонял нас с Райчо до седьмого пота, пока давал «добро» на следующий кусок текста. Я ощутил глубокое внимание Александра Андреевича также в таком "незначительном" вопросе как поиск жилья для меня в Москве, которым он тоже занимался , что для меня, как для иногороднего, было непростой задачей.
Этот же диапазон «частот», – от значительного до деталей, – был, на мой взгляд, характерен и для научного творчества Александра Андреевича. Его безиндексные обобщения (казалось бы «мелочь») и канонические формы разностных схем, по-моему, в значительной мере способствовали развитию его «большой» строгой и элегантной теории разностных схем и методов решения сеточных уравнений.
Александр Андреевич – это постоянное движение, решение актуальных прикладных задач и постоянный поиск новых идей и научных вызовов.
«…Действительно, не знание, а изучение, не обладание, а приобретение, не нахождение на каком-то месте, а путь туда – вот что доставляет наивысшее наслаждение» – так писал К.Ф.Гаусс в письме к Я.Бояйи. Мне кажется, что эта фраза могла бы быть одним из жизненных девизов и Александра Андреевича Самарского, каким я его видел.
Я помню, как в мои первые поездки в Москву, а также на семинары и конференции в других городах, бросалось в глаза, что Александр Андреевич никогда не был один. Вокруг него всегда кружился «рой» его учеников и последователей из многих союзных республик и городов. Он для всех находил время, хотя иногда приходилось слышать: «Так, сейчас мы поговорим с NN, у него через час поезд, а потом с Вами». Он улаживал конфликты, шутил, давал надежду в сложных ситуациях: «…ничего-ничего, чем больше нас бьют, тем тверже мы становимся, правда?». Он хорошо знал, что хорошим словом человек может долго питаться.
Александр Андреевич налету хватал, понимал и принимал новые идеи. Часть моей кандидатской диссертации бала посвящена так называемым наилучшим сеточным схемам с точным спектром (первые публикации совместно с В.Л.Макаровым вышла в 1975г.). Эти схемы сейчас можно отнести к спектральным и псевдоспектральным методам, годом рождения которых на Западе считается 1977г. Я посягнул на одно из действительных преимуществ (а тогда почти «священную корову») разностных методов – разрешенные матрицы, за что был нещадно бит на нескольких семинарах. Александр Андреевич сразу увидел не только недостатки, но и преимущества таких схем и приободрил меня: «Ваня, не обращайте внимания, те, кто спрашивает о смысле методов без разрешенных матриц, не в состоянии понять, что есть красота и другого сорта». В этом плане я (думаю, что и Владимир Леонидович тоже) получил большое удовлетворение от совместной с Александром Андреевичем работы о роли нового класса сильно Р-позитивных операторов в теории устойчивости операторных разностных схем в банаховом пространстве, которую мы опубликовали в SIAM Journal on Numerical Analysis.
Я думаю, многие помнят добрый, искрящийся, а иногда лукавый взгляд и улыбку Александра Андреевича, когда он был тамадой на банкетах. Это были не просто застолья, а продолжения разговоров о жизни и науке в другой форме. Обычно деловой Александр Андреевич преображался : иронизировал, шутил и всегда находил уместные слова и метафоры, которые часто были персонифицироваными, но никогда не обидными: «Краткость - мать таланта, но мачеха гонорара» (по поводу выхода в свет его компактного и замечательного учебного пособия "Введение в численные методы") , «…NN за последнее время значительно продвинул вперед технику хомутания» (по поводу одной ошибки в статье) или «…надо повышать коэффициент жуковатости…» (в адрес одного из чересчур сдержанных учеников, который не смог отстоять свою позицию в дискуссии). В такие минуты было видно, что для него важна эта неформальная, почти "семейная" обстановка в кругу единимышленников, oн явно наслаждался такими часами.
В начале 80-х годов Александр Андреевич был, кажется, оппонентом на защите докторской диссертации (Habilitation) Вильфрида В. в Техническом университете нынешнего Хемница (ФРГ). Вильфрид, как и многие его коллеги в тогдашней ГДР был последователем школы Александра Андреевича, поддерживал тесные контакты с его школой, приезжал на стажировки. Александр Андреевич поощрял своих учеников и гостей посещать другие научные центры бывшего СССР, считая, что такие научные контакты являются катализаторами научного творчества. Я опекал Вильфрида во время его приезда в Киев.
Мы с семьей как раз собирались в отпуск в Эрфурт, когда Александр Андреевич сообщил о своей поездке в Хемниц, и мы договорились там встретиться. К сожалению, мы задержались в дороге и приехали, когда защита уже закончилась. Александра Андреевича с супругой нашли в университетской гостинице, и все были рады встрече. Александр Андреевич предложил вместе пойти на „послезащитный“ банкет. Когда я сказал, что еще не видел Вильфрида и не знаю, приглашен ли я, он невозмутимо ответил: «У меня приглашение есть, и я, разумеется, могу прийти вместе с моими внуками». Надо сказать, что подобные банкеты в Германии часто имеют несколько иной характер, чем в те времена в России или на Украине. Они, как правило, децентрализованы, т.е. там обычно нет координатора (тамады), который следит за тем, чтобы атмосфера имела определенную режиссуру. Часто это так называемый "шведский стол" и в зале (за столами) образуются группки знакомых, которые просто разговаривают между собой. Так и вокруг Александра Андреевича собралась такая группа, включая меня и мою жену Ингрид. Но такая "разобщеность " компании, отсутствие совместного участия в событиях видимо не совсем соответствовала настроению Александра Андреевича, это был не его масштаб. Чувствовалось, что ему не хватает больших выступлений, обобщающих тостов, юмористических мостиков между смешным и серьезным. Он предложил погулять по городу, мы провели его в гостиницу и уехали домой, договорившись через пару дней встретится в Эрфурте и отдохнуть на нашей даче. Поскольку спутники Александра Андреевича дорогу не знали, то мы договорились встретится на одной из стоянок на автостраде. К сожалению, наши гости сильно задержались, поэтому на природу решили не ехать, так что мне не удалось угостить Александра Андреевича знаменитыми тюрингскими сосисками (Bratwurst), поджаренными на гриле. Остаток дня мы провели в городе цветов Эрфурте, посетили знаменитую международную выставку IGA, погуляли по живописным средневековым Эрфуртским улочкам. Завершили мы нашу прогулку за кофе и мороженым на террасе кафе „Angereck“, откуда открывался чудесный вид на центральную площадь Ангер. Сейчас уже нет этого кафе, центр города очень преобразился…
К сожалению, это была моя последняя встреча с Александром Андреевичем и для меня очень важно, что она прошла в тёплой, неформальной и непринужденной обстановке . Мы с Ингрид часто вспоминаем о нём, проезжая мимо всё той же стоянки на автостраде между Йеной и Шорбой.
Александр Андреевич и Атыя Ташевна на эрфуртской выставке цветов IGA
Ингрид, Александр Андреевич и Атыя Ташевна на эрфуртской международной выставке цветов IGA
Наверное очень интересный цветок...(Эрфурт, IGA)
Открытие конференции в Дрогобычи
В зале конференции много учеников и последователей Александра Андреевича. В первом ряду (справа налево): В.М. Лужных. Второй ряд: С. Пирназаров, И. Пустомельников, В. Иванел, В. Редько, П.Боднарчук, В. Макаров. Второй справа в третьем ряду И.Гаврилюк, рядом с ним - Ю.Белов. Второй в четвертом ряду - А. Лапин. В седьмом ряду М.Москальков, второй слева за ним - М.Кутнив.
