Воспоминания Костомарова Д.П.
Д.П.Костомаров (1929 –2014),
академик РАН, профессор,
декан факультета ВМК МГУ (1990-1999 гг.),
заведующий кафедрой автоматизации научных
исследований факультета ВМК МГУ (1988-2014гг.)
Воспоминания об учителе – А.А. Самарском (интервью 2009 г.)
- О, какой диктофон миниатюрный.
-Это мой mp3 плейер с функцией диктофона.
-Вы что-нибудь знаете о прошлом Александра Андреевича, о его детстве?
-Значит, для меня, как для человека 29-го года рождения, которому в 41-ом году во время начала войны было 12 лет, а в 45-ом, когда война кончилась – 16, все люди, которые участвовали непосредственно в боях, защищали нашу страну – для меня это святые люди. Значит, Самарский, когда началась война, ушёл добровольцем в народное ополчение, если мне память не изменяет. Защищал Москву, был довольно тяжело ранен – у него под ногами разорвалась мина, получил тяжелое ранение. Он остался жив и потом практически до конца войны он лечился. И восстановился! Он ушел (он был студентом физического факультета), ушёл с физфака, его восстановили, по-моему, это было в 45-ом году. По-ьмоему, в 48-ом году окончил (это все можно посмотреть по справочнику) и был рекомендован в аспирантуру. Написал блестящую кандидатскую диссертацию, по-моему, за 2 года, и был оставлен на работу. Но самое главное началось потом. Мы не всё знали, но в это время велась работа над созданием атомной бомбы, которую американцы уже имели. Там было нужно много вычислений, руководил этими вычислительными работами Андрей Николаевич Тихонов (тогда он был член-корреспондент) - создатель-основатель нашего факультета, а Самарский был его “правой рукой”. Вот об этой стороне деятельности сейчас пишут, но тогда это всё было строго засекречено и по существу они проводили расчёты, используя просто вычислители с настольными арифмометрами. При этом нужно было, чтоб можно было что-то сделать в разумные сроки, как-то распараллелить вычисления - а это искусство было – и поручить. Это была, в общем, совершенно блестящая деятельность, за которую Александр Андреевич был награждён. Я не знаю всех его наград, но во всяком случае в 54-ом году он получил за это свой первый орден Ленина, а в 53-м - Сталинскую премию. Потом за свои работы в 61-ом или 62-ом году он получил Ленинскую премию. А потом он получил Государственную премию, орден Трудового Красного Знамени и ордена Ленина.
- А Вы учились у Самарского?
Я же его тогда знал, я перешёл на 3-ий курс в 49-ом году. Он как раз в 48-ом, по-моему, кончил аспирантуру, и мы были первым курсом, на котором он вёл занятия. Курс был годовой, а со второго семестра он стал читать нам лекции по уравнениям математической физики и параллельно с Андреем Николаевичем Тихоновым они тогда писали эту книжку, по которой вы будете через год учиться. Преподаватель он был прекрасный, умел вызвать интерес, был строгим, но справедливым. Лекции читал без бумажек.
Ну, что ещё?.. Он параллельно (в какой-то момент даже оказалось так, что он больше внимания уделял этому, в институте прикладной математики, которым тогда руководил Келдыш (впоследствии институт имени Келдыша) он руководил большим отделом, который выполнял секретные работы. И за это время им было создано и разработано очень много численных методов решения сложных задач. Многие работы того времени, из-за того, что в целом работа была секретна, даже если в ней была чисто математическая часть - они всё равно в открытой печати не публиковались. В результате сейчас мы о чём-то об этом узнаём, но тогда всё это было неизвестно, хотя по существу за то время были разработаны основы решения задач математической физики в такой форме, в которой потом они легко перешли на компьютеры. хотя никакого отношения фактически к Стекловскому институту (имени В.А. Стеклова) не имел, просто был под крышей этого института, чтобы не появлялось новое название, но по сути был автономен. А потом, по-моему, в 56-ом году институт стал самостоятельным институтом прикладной математики, а после смерти Келдыша получил имя Келдыша (ИМП им. М.В. Келдыша). Самарский очень много сделал тогда для решения важнейших оборонных задач. Всю информацию по персоналиям можно посмотреть в выпущенных специально к 250-летию МГУ справочниках факультетов, он может фигурировать в физфаковском справочнике, мехмата и нашем справочнике, там можно уточнить в 90-е годы и даты.
-Я слышала, что А.А. Самарский был у Вас научным руководителем?
После окончания аспирантуры я защитил кандидатскую диссертацию «Об асимптотическом поведении решений систем линейных дифференциальных уравнений в окрестности иррегулярно-особой точки». Моими научными руководителями были Александр Андреевич Самарский, тогда ещё доцент, и Юлий Лазаревич Рабинович.
-Александр Андреевич Самарский с самого начала работал на ВМК?
Когда был создан факультет ВМиК, он был одним из людей, на которых Тихонов опирался при создании факультета. И по существу программа преподавания численных методов решения физических задач в значительной степени была разработана Самарским, и им же был написан ряд книг - около десяти. Эти книги такие, которые были первичны, как научные, потому что там был собран и систематизирован большой материал, но одновременно они использовались и на кафедре вычислительных методов и на кафедре математической физики и пр., как книги для старшекурсников для специализации.
Я ещё хотел бы отметить, я с этого начал, что Александр Андреевич совмещал звание Героя социалистического труда, Лауреата наших научных премий и Кавалера Ордена Славы. Я не знаю единственный человек он в Советском Союзе или кто-то ещё был у которого одновременно были такие научные достижения, что он был член академии и прочее и одновременно чтобы у него был солдатский Орден Славы. Это довольно уникальное сочетание. Вы любую книжку возьмите факультетскую или физфаковскую, там все награды и ордена перечислены, и годы награждения перечислены. У него были несколько орденов Ленина, “Трудового Красного Знамени”, “Октябрьской Революции”, просто вам нужно точную справку получить.
Он был, конечно, патриот, в самом хорошем смысле этого слова. Еще раз повторяю, он был 19-го года рождения, значит в 41-ом ему было 22 года, то есть он был студент и вот он бросил учёбу, пошёл на фронт добровольцем, имея бронь по зрению, когда всё было очень критично. Вам себе это трудно представить, что сейчас, когда я еду на загородной электричке я приезжаю в регионы, которые были захвачены войной (немцами). Я собираю грибы на территории временно, как мы пишем, оккупированной немецкими, фашистскими захватчиками.
-Ну я там живу, в принципе.
-Где там?
-Город Королёв. У нас в Подлипках (часть города) велись бои.
-Дело в том, что по Савеловской дороге немцы подошли к Красной Поляне - очень близко. Я-то сам жил по октябрьской дороге около города Химки. Химки это примерно 20 километров от Москвы, а немцы были остановлены в Крюково. Крюково это 40 километров от Москвы. То есть от линии фронта до места, где мы жили, 20 километров оставалось. 20 километров это, грубо говоря, за 5 часов пешком дойти можно. Я потому это говорю Вам, что для меня Куликовская битва, когда начинают рассказывать какие мечи, какие копья, какие были построения войск, я воспринимаю это очень условно, так же как и вы воспринимаете Великую Отечественную Войну. Люди такого типа, как Александр Андреевич Самарский, приняли на себя удар, когда было всё очень критично. Вот они просто своей грудью, по существу, остановили наступление. И я повторяю, потом, когда понадобилось заняться, я применю термин, прикладной математикой оборонного значения, потому что ситуация была критична, как вы знаете американцы в 45-ом году имели 3 атомных бомбы одну они испытали в пустыне Невада, а две сбросили на Нагасаки и Хиросиму. Мы смогли испытать первую атомную бомбу только в августе 49-го. Надо иметь в виду, что американцы начали работу и второе – до них война так, как до нас, конечно, не дошла. В США весь ресурс был, а у нас работы начались в этом направлении только в 43-ем году, в 46-ом году был создан первый атомный реактор в Курчатовском институте, а в 49-ом году была испытана наша первая атомная бомба. А потом стали вестись работы над водородной бомбой и ситуация была такая, что в некотором смысле мы американцев обогнали. Дело в том, что атомная бомба основана на делении изотопов тяжелых элементов – урана или плутония. А водородная бомба на прямо противоположном процессе – на синтезе образования ядер гелия из тяжелых изотопных водородов. Этот процесс гораздо сложнее, то есть в мирных целях, например, для электростанции, он до сих пор не осуществлён, хотя работы ведутся без малого 60 лет уже. Но вот это всё нужно было делать, учитывая напряженную международную обстановку, очень быстро. И здесь огромные заслуги Андрея Николаевича Тихонова и Александра Андреевича Самарского. Был выпущен журнал (надо бы найти), где я пишу про Тихонова к столетию со дня его рождения, историю работы над атомной и водородной бомбой, а они шли рука об руку, они вели все работы совместно. В чем была проблема и как она решалась? По существу Александр Андреевич Самарский был создатель огромного числа методов. Они оказались готовы, это было так: стрела, дай Бог памяти, появилась в 1956 году, а работы расчётные начались в 48-ои и 49-ом. Компьютеры применить было нельзя, но уже всё строилось именно так, что потом, когда появились компьютеры, перенести всё это на компьютерные методы оказалось очень просто. Просто вместо 20 женщин появился один железный компьютер. А женщины считали так: были две независимые группы, и они считали одно и то же, а потом сравнивались результаты. Если результаты совпадали, то работа принималась. Если результаты не совпадали, то начиналось самое сложное – поиск ошибок. Ошибку, пока она не допущена, легче избежать, чем исправлять, когда она допущена. То есть это была очень сложная своеобразная технология применения численных методов того времени. Вы второй курс уже прослушали – введение в сложные численные методы. Но вот метод прогонки, про который вам рассказывали – решение систем с трехдиагональной матрицей, у нас его разработал и предложил Александр Андреевич. Самарский. И это было существенно, потому что, конечно, считать определители или как-то иначе было хуже. Вам говорили, что в методе прогонки, число операций с увеличением растёт линейно, потому что там циклы по N, а любой другой метод, Гаусса скажем, даёт минимум N куб…
- Вы на кафедре вычислительных методов были? Они Вам книжки Самарского назвали?
- Пока нет.
Возьмите перечень книжек Самарского, они сразу писались и как учебники, и как некое подведение итогов работы. До этого многие результаты нигде не были опубликованы из-за режима секретности. Первые учебники по численным методам были или Самарским написаны или им вместе с его учениками. То есть вся методика подготовки выпускников факультета по численным методам: программы курсов, методические указания, все это было разработано прежде всего Александром Андреевичем Самарским, то есть он отвечал за это направление подготовки на факультете. Но я замолчу и слушаю ваш вопрос. -Просто уточнения из его жизни. Вы знаете, что он собирался стать литератором, интересовался литературой, прозой?
-То, что он — очень разносторонний человек, я знаю. Я знаю, например, что он обладал феноменальной памятью. В так называемой игре в города с ним никто не мог конкурировать. Он очень прилично играл в шахматы. Ясно, что это для него было побочное дело, но если бы он так, как шахматист 12 часов в день занимался бы шахматами… хотя он и так играл в силу первого разряда.
-Я имела в виду, что Антон Павлович Фаворский сказал, что его просто поймали на вокзале и перековали из литератора в естественника...
-Вот этой истории я не знаю, но если Антон Павлович сказал – поверим Антону Павловичу.
-Ну, он со слов, естественно, говорил. Вы не знаете, он сам (Самарский) писал стихи?
-Ну, так чтобы писал, я не берусь сказать. Хотя, повторяю, благодаря своей очень хорошей памяти, он много знал на память. Он и Ильин этим отличаются.
-Да уж, точно. Ещё вы говорили, он был ополченцем, был ранен, лечился. Лечился сначала в Подмосковье, потом в Красноярск его отправили...
-По-моему где-то он в Средней Азии… Я вот его маршрут не знаю, но знаю, что долечивался он в Средней Азии.
-Он долечивался под Красноярском и там же остался преподавать
-Да, он в школе там преподавал, не имеющий высшего образования, но война была – учителей не хватало, он преподавал.
-Его после этого Тихонов вызвал в Москву.
-В студенты он восстановился в 45-ом году. Если вы найдёте справочку факультетскую или физфаковскую – там будет, когда он восстановился. Он ушёл в 41-ом, прервал учебу, а закончил он по-моему в 48-ом.
-Именно сам факт – он сам приехал, связался с Тихоновым или Тихонов с ним связался?
-Это я не берусь сказать. Я не знаю, насколько Тихонов его хорошо знал в довоенное время, как студента, потому что он был всё-таки не старшего курса студентом когда ушёл, а 1-го, 2-го… -4-го курса.
-С 4-го он ушёл
-Но уже Тихонов был его научным руководителем 2 года.
-Тогда я не исключаю, что такого талантливого человека могли заметить. Это вы у ребят спросите на кафедре вычметодов – они должны лучше знать.
-Они разную информацию дают, то есть они, по сути, не знают.
- Противоречивую! Я вам скажу, что мы как раз были 1-м курсом, студентами 3-его курса, которым он начал читать лекции по курсу уравнений математической физики, в 50-ом году.
- То есть вы пока не знаете, как это всё происходило? Из Красноярска вызвать человека сюда… - Этой детали я не знаю. Но дальше они шли рука об руку. Когда Тихонову Курчатов лично поручил создать группу, организовать проведение расчётов, ясно, что Самарский был у него правой рукой с самого начала. Есть такой в институте прикладной математики – Гольдин, который с самого начала работал там. Попросите Фаворского - он поможет вам с Гольдиным связаться. Потому что всю работу, которую они вели, он знает от первоисточника, как участник. Я знаю потому, что я много читал сейчас о том, как создавался и работал атомный проект – но это уже пересказ. Гольдин работал там в группе и поэтому знает.
-И он с Самарским работал непосредственно?
- Я думаю, что под началом Самарского работал.
-Ясно. Вы знаете – Самарский собирался книгу написать о своей жизни. Должна была называться “В тени гигантов”.
- Самарский? Я не знаю про это и не читал ее.
- Ну, он и не написал ее.
- Дело в том, что он сам был достаточно крупным гигантом. Такое название может быть только из-за уважения к учителям. Я понимаю, что рядом с Келдышем может быть… Всегда сравнивать двух незаурядных людей трудно. Но сам факт работы с Келдышем и Тихоновым…
- Больше соображений нет, кого он еще имел в виду гигантами?
Не могу сказать, что мне очень нравится название по отношению к нему – но это, так сказать, его уже дело и думаю, что он имел прямые контакты, скажем, с Курчатовым наверняка. То есть они им сдавали работы. Ещё кому-то, я не знаю, Харитону. Кому они отдавали работы, перед кем и как они отчитывались – я слышал, что это всё были, в общем, титаны.
-А вы знаете его отношение к спорту?
-Я с ним в футбол играл! (смеётся)
-Он играл в футбол?
-Мы делали загородные вылазки - студенты, а он с нашим курсом ездил. Понимаете, поскольку он был ранен, то конечно, как всегда по молодости это менее было заметно, хотя к старости всё сказывается, и это было видно. Конечно, это ранение сказалось, надо иметь в виду, что к моменту окончания студенчества, все-таки видимо в 45-46 (48 – это кандидатская) ему уже было 26 лет. В 26 лет начинать, раненому, после всех потрясений войны, регулярные занятия спортом, конечно, тяжело. Хотя, если шахматы — это спорт?.. Как любитель, он был очень сильный любитель. То есть человек, который книжек специальных не читал, в занятиях специальных не участвовал, консультации не брал, а просто играл, как ему Бог на душу положит.
-Еще афоризмы его…
-Много известных, надо вспомнить, так сразу не берусь…
Я не помню сколько, это надо было бы уточнить, но что-то Самарский называл, что кандидатов у него учеников, ну я не знаю, двухзначное число типа 40-50, если не докторов. Его ученики прямые есть члены-корреспонденты, но один уже умерший вот Говорун был, потом Курдюмов, Калиткин, Попов, Четверушкин, то есть его ученики вот такого масштаба. А уж профессоров-то – и Фаворский, и Гулин – все они прямые ученики Самарского, а уж сколько научных внуков, которыми руководили его ученики прямые, это вообще не сосчитать. То есть он вообще был создатель очень большой школы и очень хорошо умел работать с молодёжью, сочетая с одной стороны самостоятельность и не мелочный контроль, с высокой требовательностью – к нужному сроку нужную вещь надо было сделать, и это было очень серьёзно.
-Ясно, спасибо.
Интервью взяла в 2009 г. студентка кафедры математической физики Ксения Ахватова